- Среди миров -
Среди миров, в
мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Ее любил.
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне
сомненье тяжело,
Я у Нее одной молю ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.
(1901)
- Ноябрь -
Сонет
Как тускло
пурпурное пламя,
Как мертвы желтые утра!
Как сеть ветвей в оконной раме
Все та ж сегодня, что вчера...
Одна утеха, что
местами
Налет белил и серебра
Мягчит пушистыми чертами
Работу тонкую пера...
В тумане солнце,
как в неволе...
Скорей бы сани, сумрак, поле,
Следить круженье облаков, -
Да, упиваясь
медным свистом,
В безбрежной зыбкости снегов
Скользить по линиям волнистым...
(1904)
- "Парки - бабье
лепетанье" -
Сонет
Я ночи знал.
Мечта и труд
Их наполняли трепетаньем, -
Туда, к надлунным очертаньям,
Бывало, мысль они зовут.
Томя и нежа
ожиданьем,
Они, бывало, промелькнут,
Как цепи розовых минут
Между запиской и свиданьем.
Но мая белого
ночей
Давно страницы пожелтели...
Теперь я слышу у постели
Веретено, - и, как
ручей,
Задавлен камнями обвала,
Оно уж лепет обрывало...
(1904)
- Два паруса
лодки одной -
Нависнет ли
пламенный зной
Иль, пенясь, расходятся волны,
Два паруса лодки одной,
Одним и дыханьем мы полны.
Нам буря желанья
слила,
Мы свиты безумными снами,
Но молча судьба между нами
Черту навсегда провела.
И в ночи
беззвездного юга,
Когда так привольно-темно,
Сгорая, коснуться друг друга
Одним парусам не дано...
(1904)
- Я люблю -
Я люблю
замирание эхо
После бешеной тройки в лесу,
За сверканьем задорного смеха
Я истомы люблю полосу.
Зимним утром
люблю надо мною
Я лиловый разлив полутьмы,
И, где солнце горело весною,
Только розовый отблеск зимы.
Я люблю на
бледнеющей шири
В переливах растаявший цвет...
Я люблю все, чему в этом мире
Ни созвучья, ни отзвука нет.
(1906)
- В вагоне -
Довольно дел,
довольно слов,
Побудем молча, без улыбок,
Снежит из низких облаков,
А горний свет уныл и зыбок.
В непостижимой
им борьбе
Мятутся черные ракиты.
"До завтра, - говорю тебе, -
Сегодня мы с тобою квиты".
Хочу, не грезя, не
моля,
Пускай безмерно виноватый,
Глядеть на белые поля
Через стекло с налипшей ватой.
А ты красуйся, ты
- гори...
Ты уверяй, что ты простила,
Гори полоской той зари,
Вокруг которой все застыло.
(1906)
- Весенний романс
-
Еще не царствует
река,
Но синий лед она уж топит;
Еще не тают облака,
Но снежный кубок солнцем допит.
Через
притворенную дверь
Ты сердце шелестом тревожишь...
Еще не любишь ты, но верь:
Не полюбить уже не можешь...
(1906)
- Лира часов -
Часы не свершили
урока,
А маятник точно уснул,
Тогда распахнул я широко
Футляр их - и лиру качнул.
И, грубо лишенная
мира,
Которого столько ждала,
Опять по тюрьме своей лира,
Дрожа и шатаясь, пошла.
Но вот уже ходит
ровнее,
Вот найден и прежний размах.
О сердце! Когда,
леденея,
Ты смертный почувствуешь страх,
Найдется ль рука,
чтобы лиру
В тебе так же тихо качнуть,
И миру, желанному миру,
Тебя, мое сердце, вернуть?..
(1907)
- Canonf -
Если б вдруг
ожила небылица,
На окно я поставлю свечу,
Приходи... Мы не будем делиться,
Все отдать тебе счастье хочу!
Ты придешь и на
голос печали,
Потому что светла и нежна,
Потому что тебя обещали
Мне когда-то сирень и луна.
Но... бывают такие
минуты,
Когда страшно и пусто в груди...
Я тяжел - и немой и согнутый...
Я хочу быть один... уходи!
(1909)
- Снег -
Полюбил бы я зиму,
Да обуза тяжка...
От нее даже дыму
Не уйти в облака.
Эта резанность
линий,
Этот грузный полет.
Этот нищенски синий
И заплаканный лед!
Но люблю
ослабелый
От заоблачных нег -
То сверкающе белый,
То сиреневый снег...
И особенно талый,
Когда, выси открыв,
Он ложится усталый
На скользящий обрыв,
Точно стада в
тумане
Непорочные сны -
На томительной грани
Всесожженья весны.
(1909)
- Он и я -
Давно меж
листьев налились
Истомой розовой тюльпаны,
Но страстно в сумрачную высь
Уходит рокот фортепьянный.
И мука там иль
торжество,
Разоблаченье иль загадка,
Но он - ничей, а вы - его,
И вам сознанье это сладко.
А я лучей иной
звезды
Ищу в сомненьи и тревожно,
Я, как настройщик, все лады
Перебираю осторожно.
Темнеет...
Комната пуста,
С трудом я вспоминаю что-то,
И безответна, и чиста,
За нотой умирает нота.
(1909)
- Месяц -
Кто сильнее меня
- их и сватай...
Истомились - и все не слились:
Этот сумрак голубоватый
И белесая высь...
Этот мартовский
колющий воздух
С зябкой ночью на талом снегу
В еле тронутых зеленью звездах
Я сливаю и слить не могу...
Уж не ты ль и
колдуешь, жемчужный,
Ты, кому остальные ненужны,
Их не твой ли
развел и ущерб,
На горелом пятне желтосерп,
Ты, скиталец
небес праздносумный,
С иронической думой?..
(1909)
- Дремотность -
Сонет
В гроздьях
розово-лиловых
Безуханная сирень
В этот душно-мягкий день
Неподвижна, как в оковах.
Солнца нет, но с
тенью тень
В сочетаньях вечно новых,
Нет дождя, а слез готовых
Реки - только литься лень.
Полусон,
полусознанье,
Грусть, но без воспоминанья,
И всему простит душа...
А, доняв ли, холод
ранит,
Мягкий дождик не спеша
Так бесшумно барабанит.
(1909)
-
Смычок и струны -
Какой тяжелый,
темный бред!
Как эти выси мутно-лунны!
Касаться скрипки столько лет
И не узнать при свете струны!
Кому ж нас надо? Кто зажег
Два желтых лика, два унылых...
И вдруг почувствовал смычок,
Что кто-то взял и кто-то слил их.
"О, как давно! Сквозь эту тьму
Скажи одно: ты та ли, та ли?"
И струны ластились к нему,
Звеня, но, ластясь, трепетали.
"Не правда ль, больше никогда
Мы не расстанемся? довольно?.."
И скрипка отвечала да,
Но сердцу скрипки было больно.
Смычок все понял, он затих,
А в скрипке эхо все держалось...
И было мукою для них,
Что людям музыкой казалось.
Но человек не погасил
До утра свеч... И струны пели...
Лишь солнце их нашло без сил
На черном бархате постели.
-
Кулачишка -
Цвести средь
немолчного ада
То грузных, то гулких шагов,
И стонущих блоков, и чада,
И стука бильярдных шаров.
Любиться, пока полосою
Кровавой не вспыхнул восток,
Часочек, покуда с косою
Не сладился белый платок.
Скормить Помыканьям и Злобам
И сердце, и силы дотла -
Чтоб дочь за глазетовым гробом,
Горбатая, с зонтиком шла.
(Ночь с 21 на 22 мая 1906, Грязовец)
-
*** -
Я думал, что сердце
из камня,
Что пусто оно и мертво:
Пусть в сердце огонь языками
Походит — ему ничего.
И точно: мне было не больно,
А больно, так разве чуть-чуть.
И все-таки лучше довольно,
Задуй, пока можно задуть...
На сердце темно, как в могиле,
Я знал, что пожар я уйму...
Ну вот... и огонь потушили,
А я умираю в дыму.
|
